EST РУС ENG

Стандартизированные жилые дома были самой распространенной типологией жилья в социалистических странах и за их пределами. Из-за нехватки жилья после Второй мировой войны государства приложили максимум усилий, чтобы обеспечить общество быстрыми жилищными решениями. В частности, в советских республиках главной задачей было достижение эффективности строительства посредством любых возможных усилий.

После смерти Иосифа Сталина новый глава Советского Союза, Хрущев развернул интенсивную жилищную программу, заявив:

«Вы бы лучше построили 1000 адекватных квартир или 700 хороших? Согласились бы на адекватную квартиру сразу или готовы бы были ждать 10-15 лет, чтобы получить хорошую?».

Следовательно, стартовало массовое жилищное строительство. Такой вид жилья получил широкое распространение, но качество было настолько низким, насколько это было возможным. Главный девиз программы был «лучше, быстрее, дешевле». Валерий Лагутенко, главный инженер планового управления, спроектировал несколько вариантов серийных блоков, которые впоследствии построили по всему Советскому Союзу.

Это были пятиэтажные здания разной длины. Экономическая эффективность и меры безопасности были предусмотрены государством, чтобы избежать строительства лифтов.

Самой популярной стала серия К-7, ныне известная как хрущевка.

В основном это пятиэтажный дом без лифта с подъездом и без длинных коридоров.
В них было три типа квартир: однокомнатные (30м2), двухкомнатные (44м2), трехкомнатные (60м2). Все они включали в себя небольшую прихожую, кухню 5 м2 и ванную комнату с 1,2 м2 «сидячей ванной».

Потолки были низкими, а отопление однотрубным и централизованным ради экономии материалов.

В целом, хрущовки были разделены на сносимые серии, рассчитанные сроком на 25 лет, и несносимые серии, изготовленные из дешевых некачественных материалов. К концу 1960-х годов средний размер многоквартирного дома варьировался от 9 до 11 этажей из-за нехватки места.

Как архитектурная типология, хрущевки считаются довольно успешными, поскольку они выполнили свои функции: решения социальных проблем, а также политической стратегии усиленной урбанизации и индустриализации в советские времена. Но, очевидным является то, что они сгенерировали проблемы, последствия которых мы видим до сих пор. Архитектурными проблемами такой типологии являются нехватка места в квартирах, низкие потолки, а также недолговечность коммуникаций. Иная значительная сложность возникла в 1990-х годах после распада Советского Союза и проведения неолиберальной политики в жилищной сфере, предполагающей право собственников покупать квартиры и содержать дома своими силами.

Следовательно, это вызвало набор различных сценариев решений для подобных типологий. В странах, присоединившихся к Европейскому Союзу в 2000-х годах, возрождение постсоциалистического массового жилищного фонда происходило скорее через «радугофикацию», то есть окрашивание домов в разные цвета, а также зачастую посредством косметического ремонта интерьеров и общественных пространств в соответствии со стратегиями этих программ. Несмотря на это, как утверждает Оуэнс Хазерли (2019), сочетание социалистических домов, социал-демократической городской политики и неолиберальных моделей собственности имело в значительной степени положительные результаты на окраинах польских, чешских и словацких (и, за пределами ЕС, белорусских) городов. Ближе к Востоку, в Украине, России и Средней Азии преобладает ветхость и частный ремонт.

Если посмотреть на эстонский случай, хрущевка как символ различается в восприятии на национальный контекст и местный контекст. В макромасштабе, то есть на национальном уровне эта типология жилья воспринимается как символ советской оккупации, несмотря на ее необходимость и функциональность в былые времена. На местном уровне, учитывая контекст Ида-Вирумаа, где хрущевка является наиболее распространенной жилой типологией, она рассматривается как признак маргинальности, что подразумевает за собой неспособность её жителей достичь лучших условий жизни, что влечет за собой смену жилья на лучшую архитектурную типологию или же вовсе переезд в другую страну.

Несмотря на то, что Эстония, являясь частью Европейского Союза, частично реализовала стратегии обновления постсоветского жилого фонда, большая часть из них была проведена в Таллинне, оставив небольшие города Восточной Эстонии самостоятельно заниматься ремонтом своего жилья. Несмотря на единичные попытки местных жителей позаботиться о своих жилищах, эти типологии жилья непрерывно разрушаются, в связи с чем возникает вопрос:

Как нам поступать с наследием социалистического жилья, которое до сих пор служит средой жизни для миллионов людей во многих постсоветских странах?


Референсы:
Hatherley, Owens. “What next for Eastern Europe’s mass housing heritage?” Calvert Journal, 2019. Internet resource. Accessed on 25.04.2021.

Urban, Florian. “Prefab Moscow.” Tower and Slab: Histories of Global Mass Housing. Milton Park, Abingdon, Oxon: Routledge, 2012, 127-143.